верхом на ките
когда выхожу из подъезда, у меня тихо. как в пустыне, где змеи бросаются первыми, стоят маяки - тихо. я покупаю два билета на паром, в начале августа.
женщина, которая кричит, быстро уходит, забирает свой пакет с кофе, уходит, не оставив ни себе, ни мне возможности оказать сопротивление, торопливо уходит. в очереди больше никого нет, никто не торопится, уже скоро четыре часа и закончится смена. я кладу ее деньги в кассу, переворачиваю, разглаживаю, закрываю, я как в кино, по ту сторону перевода. я стараюсь запомнить ее лицо, ее жемчуг, ее шею, ее нетерпение. как в кино. по утрам за стойкой, по вечерам йога среди ив и кленов на воробьевых горах, или финский в скандинавской школе. в классе золотистое солнце, оля напротив вся искрится от него, плакаты на стенах сияют синим и снегом:
зима в финляндии
лето в финляндии
такие плакаты; и слышно, как в коридоре иногда гудит кофейный автомат, внутри которого идет работа.
сегодня все получают дипломы, сегодня последний день в институте, а я купила билеты на паром, два, с автопакетом, и вообще выходной, качалась на качелях, долго, перед тем как подняться в мастерскую, через детскую площадку шла большая черная собака на тонких лапах, завтра целое утро пустое, никто не будет звонить. это вообще оказывается такой год, когда все твои ровесники заканчивают университеты, все одноклассники заканчивают свои университеты, ты теряешь год, если ты почему-то отстал; не проживаешь его, ты его теряешь, так все говорят, затормаживаешь и никуда не двигаешься, а что потом, еще неизвестно, но ты больше не в своей линейке, не в своем ряду, делай что хочешь. кофетайм на фрунзенской медленно, позже всех, сооружает летнюю веранду на террасах мдм, по ночам пледы, лицом к комсомольскому проспекту с чашкой кофе, как будто лицом к морю.
что еще, а вот еще что, внимание фраза, которая не значит ничего
no tota toi niin noin
женщина, которая кричит, быстро уходит, забирает свой пакет с кофе, уходит, не оставив ни себе, ни мне возможности оказать сопротивление, торопливо уходит. в очереди больше никого нет, никто не торопится, уже скоро четыре часа и закончится смена. я кладу ее деньги в кассу, переворачиваю, разглаживаю, закрываю, я как в кино, по ту сторону перевода. я стараюсь запомнить ее лицо, ее жемчуг, ее шею, ее нетерпение. как в кино. по утрам за стойкой, по вечерам йога среди ив и кленов на воробьевых горах, или финский в скандинавской школе. в классе золотистое солнце, оля напротив вся искрится от него, плакаты на стенах сияют синим и снегом:
зима в финляндии
лето в финляндии
такие плакаты; и слышно, как в коридоре иногда гудит кофейный автомат, внутри которого идет работа.
сегодня все получают дипломы, сегодня последний день в институте, а я купила билеты на паром, два, с автопакетом, и вообще выходной, качалась на качелях, долго, перед тем как подняться в мастерскую, через детскую площадку шла большая черная собака на тонких лапах, завтра целое утро пустое, никто не будет звонить. это вообще оказывается такой год, когда все твои ровесники заканчивают университеты, все одноклассники заканчивают свои университеты, ты теряешь год, если ты почему-то отстал; не проживаешь его, ты его теряешь, так все говорят, затормаживаешь и никуда не двигаешься, а что потом, еще неизвестно, но ты больше не в своей линейке, не в своем ряду, делай что хочешь. кофетайм на фрунзенской медленно, позже всех, сооружает летнюю веранду на террасах мдм, по ночам пледы, лицом к комсомольскому проспекту с чашкой кофе, как будто лицом к морю.
что еще, а вот еще что, внимание фраза, которая не значит ничего
no tota toi niin noin