верхом на ките
день уныло меланхолик. вагоны приходят на центральные станции пустоватыми, футбольные фанаты исполняют нехитрую песенку, сообщая миру, что они цска, от цыганок, раскачивающих юбками, уютно пахнет шерстью и водкой. вчера, когда я уходила из дома, чтобы взмахом руки остановить автобус в шесть ноль восемь и ехать на завтрак с антонио, гульнара еще спала, свернувшись у стенки, и было темно и тихо, как между ладонями. мы завтракали, пока день наливался молочной голубизной, а потом в кофебине на сретенке флавио то и дело поднимался, чтобы посалютовать своим друзьям. сидя через столик от нас, они рассказывали ему, сколько часов лекций им предстоит сегодня после обеда, а потом мы играли будто мы сходили к гадалке и она напредсказывала нам жизнь с кучей родственников и садоводством, гадалку звали сибилла, а кота, который нам предстоял, - прохор
- prohor che sta facendo? volevo accarezzarlo
- prohor è occupato. sta mangiando.
- прохор что делает? я хотел его погладить
- прохор занят. он ест
а когда я вернулась обратно, ее вещей уже не было: черный рюкзак и стоптанные башмаки цвета кофейной гущи исчезли, на кухонном столе из кедровых орехов было выложено сердце, и все форточки открыты.
асфальт цвета асфальта, мир стал теснее, потому что предметы не отбрасывают теней, ветер раскачивает белый фонарь в мастерской. сидя на полу, я попадаю ладонью в медовое пятно на ковре, мысль о сне тосклива и неуютна, мысль о красных туфельках в августе, мысль о чужих бабушках и мысль о воскресных овощных рынках, раскинутых вокруг парка, и мысль о белом песке адриатического пляжа, и мысль о тугом окрике, взлетающем как отбитый теннисный мяч, и мысль о водяной мельнице, и мысль о небольшой площади, вымощенный голубым кафелем, куда приезжают синие поезда, и мысль о пращурках, и мысль о зимах в деревне, и мысль о термобелье, и мысль о девочкином животе, полном камнями от невозможности сказать правду, и мысль о стульях, которые задуманы как портреты людей, и мысль о сломанных цветах и трансатлантических перелетах, - все они уравниваются
дыханием
вдохом и выдохом
поделенным надвое.