верхом на ките
грозы и ливни прошли
в склон на той стороне бухты ударила шаровая молния: видели, как она пролетела над водой
большой участок на склоне выгорел
ночью люди уезжали из домов, все затянуло дымом
на набережной фотографировались на фоне пожара.
близняшки перестали появляться
наверное, ходят на другой пляж.
жара совершенно переносима.
на маске - засохшая морская соль.
сегодня ненад отдал нам наше первое совместное произведение
печать доо "поморска панда"
в картонной коробочке
с пакетом документов.
мила в банке открыла счет
танья отнесла все это в налоговую
потом мы спустились вниз
в нашей комнате только сушилка для белья, стол и два стула
дверь открывается прямо на набережную,
где все время идут толпы народа
по ночам бьют бутылки, приторговывают сигаретами, где не надо
и ставят охранников у входов на пляжи
на закате мы идем в порт и смотрим на возвращающиеся суда
пустые прогулочные кораблики, которые весь день вспахивали воду туда и обратно, осев от туристов
рыбацкие моторки
большие океанские яхты, парусные, или с мотором.
одна приходит особенно шикарная
anja
никаких парусов, тонны бензина
пока команда швартуется и вяжет хитрые узлы, на верхней палубе пьют шампанское
девушки в купальниках, несмотря на темноту и прохладу
как будто им не разрешили одеться
потом они садятся в длинную резиновую шлюпку с двумя моторами,
подрезают рыбацкую лодку
и отчаливают
ускорение у шлюпки такое, что девушки взвизгивают,
они по-прежнему в купальниках
и они уносятся в открытое море, пять девушек, трое мужчин
превращаются в огонёк,
исчезают из виду.
вокруг аньи толпа, все фотографируются
ей включают дополнительную подсветку
и кто-то смелый из толпы со шкодным видом лезет на борт
и встаёт в позу.
в. совершенно австралийского цвета, ему не хватает только доски
кроме этого, новостей нет.
черт возьми, новостей нет.
не рассказывать же, во сколько открывается киоск с кукурузой около нашего дома и кто снял на лето многообещающее помещение напротив «трех лип», и что в «три липы» нельзя в купальниках, и что на нашу плажу-жабу каждый день приходит женщина, которая не загорает. вся одетая, с лицом до белизны намазанным кремом, накинув на плечи влажное полотенце, она сидит в баре за столиком и ничего не заказывает. ее старшая дочь загорает, а младшая ныряет с сачком. мы постоянно встречаем знакомых: раденко на своем белом рено-экспресс в чудных сандалиях переходит улицу негошева прямо у нас под носом в то утро, когда мы собираемся звонить ему и интересоваться судьбой машины; вечером пьем кофе в компасе и оказывается, что он занимается поставками мяса для ресторанов; мишко вдруг оказывается около террасы и подсказывает, что из бумаг хорошо бы оформить уже сейчас, и почему вы до сих пор не работаете?; сандра появляется вдалеке вместе со своей подружкой и корзинками, полными каких-то пирожков, но за пятьдесят метров до нас сворачивает на пляж, и это хорошо, потому что с сандрой у нас отношения не очень, она думает, что мы поцарапали ее машину; может быть, правда думает, может быть, гонит; старик вельче с утра режется со внучками в карты около своего киоска с кукурузой и разноцветными маслами в бутылочках, у него такое количество внучек, что одна наверняка достанется нам, когда потребуются работники; завтра я пойду к маяку рано утром, сделать пару асан; в. снятся сны не из прошлого, а просто сны и уже только поэтому все это стоит, все уже окупается, только в другой валюте. днем мы учим сербский, шатаемся по разным конторам, плаваем, вечером сидим на ступеньках дворца культуры, под окнами беспонтового кафе "фирма", где есть вай-фай, потом около маяка, в порту, потом в кафе "до-до", где хмурая и гордая официантка, из-за которой мы туда и ходим, я читаю мемуары петрушевской и "осиную фабрику", подслушиваю везде, где только можно, удобные выражения, а по утрам мы рассказываем друг другу, что кому снилось
в склон на той стороне бухты ударила шаровая молния: видели, как она пролетела над водой
большой участок на склоне выгорел
ночью люди уезжали из домов, все затянуло дымом
на набережной фотографировались на фоне пожара.
близняшки перестали появляться
наверное, ходят на другой пляж.
жара совершенно переносима.
на маске - засохшая морская соль.
сегодня ненад отдал нам наше первое совместное произведение
печать доо "поморска панда"
в картонной коробочке
с пакетом документов.
мила в банке открыла счет
танья отнесла все это в налоговую
потом мы спустились вниз
в нашей комнате только сушилка для белья, стол и два стула
дверь открывается прямо на набережную,
где все время идут толпы народа
по ночам бьют бутылки, приторговывают сигаретами, где не надо
и ставят охранников у входов на пляжи
на закате мы идем в порт и смотрим на возвращающиеся суда
пустые прогулочные кораблики, которые весь день вспахивали воду туда и обратно, осев от туристов
рыбацкие моторки
большие океанские яхты, парусные, или с мотором.
одна приходит особенно шикарная
anja
никаких парусов, тонны бензина
пока команда швартуется и вяжет хитрые узлы, на верхней палубе пьют шампанское
девушки в купальниках, несмотря на темноту и прохладу
как будто им не разрешили одеться
потом они садятся в длинную резиновую шлюпку с двумя моторами,
подрезают рыбацкую лодку
и отчаливают
ускорение у шлюпки такое, что девушки взвизгивают,
они по-прежнему в купальниках
и они уносятся в открытое море, пять девушек, трое мужчин
превращаются в огонёк,
исчезают из виду.
вокруг аньи толпа, все фотографируются
ей включают дополнительную подсветку
и кто-то смелый из толпы со шкодным видом лезет на борт
и встаёт в позу.
в. совершенно австралийского цвета, ему не хватает только доски
кроме этого, новостей нет.
черт возьми, новостей нет.
не рассказывать же, во сколько открывается киоск с кукурузой около нашего дома и кто снял на лето многообещающее помещение напротив «трех лип», и что в «три липы» нельзя в купальниках, и что на нашу плажу-жабу каждый день приходит женщина, которая не загорает. вся одетая, с лицом до белизны намазанным кремом, накинув на плечи влажное полотенце, она сидит в баре за столиком и ничего не заказывает. ее старшая дочь загорает, а младшая ныряет с сачком. мы постоянно встречаем знакомых: раденко на своем белом рено-экспресс в чудных сандалиях переходит улицу негошева прямо у нас под носом в то утро, когда мы собираемся звонить ему и интересоваться судьбой машины; вечером пьем кофе в компасе и оказывается, что он занимается поставками мяса для ресторанов; мишко вдруг оказывается около террасы и подсказывает, что из бумаг хорошо бы оформить уже сейчас, и почему вы до сих пор не работаете?; сандра появляется вдалеке вместе со своей подружкой и корзинками, полными каких-то пирожков, но за пятьдесят метров до нас сворачивает на пляж, и это хорошо, потому что с сандрой у нас отношения не очень, она думает, что мы поцарапали ее машину; может быть, правда думает, может быть, гонит; старик вельче с утра режется со внучками в карты около своего киоска с кукурузой и разноцветными маслами в бутылочках, у него такое количество внучек, что одна наверняка достанется нам, когда потребуются работники; завтра я пойду к маяку рано утром, сделать пару асан; в. снятся сны не из прошлого, а просто сны и уже только поэтому все это стоит, все уже окупается, только в другой валюте. днем мы учим сербский, шатаемся по разным конторам, плаваем, вечером сидим на ступеньках дворца культуры, под окнами беспонтового кафе "фирма", где есть вай-фай, потом около маяка, в порту, потом в кафе "до-до", где хмурая и гордая официантка, из-за которой мы туда и ходим, я читаю мемуары петрушевской и "осиную фабрику", подслушиваю везде, где только можно, удобные выражения, а по утрам мы рассказываем друг другу, что кому снилось