15:38

верхом на ките
не смогла заставить себя выйти из дома в утренней темноте, живот сжимается от школьных воспоминаний.
мороз. кот время от времени перекрывает интернет, укладываясь на удлинитель.
митинг десятого в уфе не санкционирован, будет на горсовете в 17:00.

@темы: ufa, 365

20:35

верхом на ките

во-первых, цвет моего чемодана отлично сочетается с цветом двух моих самолетов и, я надеюсь, все работники транспортных служб это оценили.

во-вторых, мне повезло и рядом сидела не старуха с мандаринами, а адвокат из москвы, так что мы успели обсудить самолетную еду; схемы покупки машин в германии и дальнейшие командировки; тойоты, бэхи и кто что ценит; жизнь на две страны; выборы; лобовые столкновения; костюмы из франкфурта и детей, которые двигают торговлю. а потом мы прилетели.

в-третьих, в четыре утра город пустой; я всегда прилетаю одним и тем же ночным рейсом, теряя два часа между поясами; дома мы пьем абсент и разговариваем шепотом, мама делится очередной безумной идеей (усыновить ребенка; разбить в затоне за рекой парк), папа рассказывает, как глава района попросил его в частной беседе проголосовать за "ер" и что папа ему ответил.
светает только в десять, поэтому пока мы сидим за столом, за окнами глухая морозная тьма и ветер, вечная ночь. кухня и гостиная, где заправляет мама, - цыганский разгул старого картона и дешевого пластика; папин кабинет на теплой лоджии - спокойный аскетизм и немножко ностальгии, уют аккуратных коробок в шкафу. бабушка ходит с помощью поручней на колесиках, но не дальше обеденного стола; вот уж у кого точно слетели все предохранители, она ругается так, как мне и не снилось. кот, взятый с улицы размером чуть больше мужской ладони, превратился в огромное облако бело-рыжего меха; пока мы строили планы на день, он успел покусать мои ботинки; встав на задние лапы, он и его десять килограмм почти достают мне до талии. и эта махина не мурлычет. все, на что он способен, это есть (все, что оказывается в зоне доступа) и охотиться (на все, что движется). я решила ласково называть его сэндвич, но несколько раундов нашего общения с участием когтей и зубов показали, что все-таки не я в этой стае пока главный и у меня лишь четвертое место.



@темы: ufa, itselle, 365

01:14

верхом на ките
даже если бы мне сказали: сдай билет, и тогда каждый день можешь есть мороженое, какое захочешь, снег заметет пляжи, а торговая марка зарегистрируется сама собой и не придется ждать два года, я бы все равно не согласилась.

впереди сутки в аэропортах и минус пятнадцать на урале, я собрала вещи, за исключением термобелья; зарядила все, что можно было зарядить; выбрала себе в компанию керуака-хемингуэя-бодрийара, чтобы коротать время между рейсами; навела везде страшную чистоту; погладила всех котов, какие нашлись поблизости; и дважды проехала через облако в горах по дороге к цетинье за один и тот же день. я надеюсь, что никакие предохранители не отключатся, когда мама обнимет меня послезавтра в пять утра на морозе, а мы просто завалимся на заднее сиденье и проедем через пустой белый город, и я смогу сохранить лицо.

@темы: ufa, 365

верхом на ките
двадцать минут утром и двадцать минут вечером. главное, не увлекаться.

читать дальше

@темы: book box

21:54

верхом на ките
- Искусство охотника заключается в том, чтобы сделаться недостижимым, - сказал дон Хуан. - В случае с белокурой девушкой это означало бы, что ты должен был стать охотником и встречаться с ней осторожно, бережно. А не так, как ты это делал. Ты оставался с ней изо дня в день, пока не истощились все чувства, кроме одного - скуки. Быть недостижимым - значит бережно прикасаться к окружающему миру. Съесть не пять перепелов, а одного. Не калечить растения лишь для того, чтобы сделать жаровню. Не подставляться без необходимости силе ветра. Не пользоваться людьми, не выжимать из них все до последней капли, особенно из тех, кого любишь.

Быть охотником - значит, не просто ставить ловушки, - продолжал он. - Охотник добывает дичь не потому, что устанаавливает ловушки, и не потому, что знает распорядки своей добычи, но потому, что сам не имеет никаких распорядков. И в этом - его единственное решающее преимущество. Охотник не уподобляется тем, на кого он охотится. Они скованы жесткими распорядками, путают след по строго определенной программе, и все их причуды легко предсказуемы. Охотник же свободен, текуч и непредсказуем.

(c) К. Кастанеда "Путешествие в Икстлан"


@темы: book box

15:14

верхом на ките

дождь третьи сутки без остановки
заполняю документы для регистрации торговой марки в черногории
и слушаю майлса дэвиса




читать дальше


@темы: 365, camera point

верхом на ките
главный фокус писателя — всегда верить, что твоя выдуманная история для тебя реальна.

Американская проза очень расчетливая, очень независимая и слишком ироничная. Ее не особо трогает жизнь персонажей, а гораздо больше беспокоит собственная структура. Я учился у Толстого, и поэтому в таких случаях люблю говорить, что я русский писатель, который по ошибке родился в Америке.

— ...но при этом он занимается искусством. Это странно, но вполне естественно — искусство сейчас превратилось в большой бизнес. Красота может покупаться и продаваться — как нефть или недвижимость, и в этом отчасти причина кризиса Питера. Ему приходится торговать красотой, как нефтью.

— Очень важно, что все мои книги хорошо заканчиваются. И, хоть героям и приходится пережить сложные обстоятельства, я всегда даю им шанс спастись. Жизнь тоже когда-то заканчивается, и конец не должен выглядеть дешево. Я очень оптимистичный писатель, потому что верю, что надежда есть всегда. А если ее нет, то не стоит писать романы.


(с) Майкл Каннингем, интервью "Афише"

 

@темы: book box

22:56

верхом на ките
с самого утра дождь
поэтому я не поливала цветы
и накрыла поленницу полиэтиленом.
он оранжевого цвета.
на крыльце кошки. поменьше, с голубым глазом, и побольше, дружелюбная.
стоит оставить дверь открытой - и одна уже на диване, другая перед зеркалом.
воспитываю кошек: выставляю за дверь.
мне не грустно и мне не шестнадцать лет.
тем не менее, я целый час просматривала книгу n, выискивая там ваше имя.
и не испытывая ничего, кроме недоумения.
и все-таки не останавливаясь.
боже, четыре года. четыре года наедине с пустотой - я не хочу этого повторять.
я больше никогда не хочу чувствовать то, что чувствуешь,
когда окно на стене внезапно оказывается нарисованным,
стена оказывается белой простыней
и включается свет.
возьми себя в руки.
это просто тоска по времени, которое никогда больше не повторится,
ну наверное.
и досада, потому что тогда мне просто не приходило в голову танцевать,
а это единственное, что стоило делать.





@темы: itselle, 365

17:18

верхом на ките
семнадцатого ноября начали реконструкцию.
в целом, нам повезло с ребятами, которые ломают и строят, но иногда все равно бывает забавно.
вчера уже разрушили часть стены (кирпичную), осталась бетонная часть.
сегодня утром, делятся с нами: - вот тут все снесли, а вот тут, смотри, вот эта стена - бетон. как хорошо, что ее не надо рушить!
мы: - как? ее-то и надо рушить, это основное, потому что потом вот эту стену мы переносим.
строители: - да? слушай, а я думал, что эта остается. а что и эту потом - переносим? куда переносим? зачем? оставь ее на месте!
мы: - в том-то и смысл, что мы ее переносим, нам нужны эти двадцать пять сантиметров, иначе оборудование не встанет, и в туалет заходить будет просто некуда. ради этого, вообще-то, и делали проект.
строители: - надо подумать.
но вообще надо отдать им должное, новости о том, что работа будет более трудоемкой, они воспринимают с энтузиазмом.
ужасно много пыли, всюду клубки обрезанных проводов, сколотая плитка. каждое утро, когда проезд по набережной открыт и рампа поднята, приезжает камион, в смысле, грузовик, чтобы вывезти мусор.
когда еще ничего не началось, опасения. когда уже начали и там, где раньше была стена, теперь ничего нет, все коммуникации наружу из стен, то просто уже гонишь дальше. мне это нравится.

@темы: herceg-novi, 365, peter's

17:24

(c)

верхом на ките
...Но одного этого будет мало. Дальше ты сам должен стараться изо всех сил. Будешь на одном месте сидеть да о смысле жизни думать - ничего не получится. Все пойдет коту под хвост. Это тебе понятно?
- Да это как раз понятно, - сказал я. - Но, черт возьми, что конкретно я должен делать?
- Танцуй, - сказал Человек-Овца. - Пока звучит музыка - продолжай танцевать. Понимаешь, нет? Танцуй и не останавливайся. Зачем танцуешь - не рассуждай. Какой в этом смысл - не задумывайся. Смысла все равно нет и не было никогда. Задумаешься - остановятся ноги. А если хоть раз остановятся ноги - мы уже ничем не сможем тебе помочь. Все твои контакты с миром вокруг оборвутся. Навсегда оборвутся. Если это случится, ты сможешь жить только в здешнем мире. Постепенно тебя затянет сюда целиком. Поэтому никак нельзя, чтобы ноги остановились. Даже если все вокруг кажется дурацким и бессмысленным - не обращай внимания. За ритмом следи - и продолжай танцевать. И тогда то, что в тебе еще не совсем затвердело, начнет потихоньку рассасываться. В тебе непременно должны оставаться еще не затвердевшие островки. Найди их, воспользуйся ими. Выжми себя, как лимон. И помни: бояться тут нечего. Твой главный соперник - усталость. Усталость - и паника от усталости. Это с каждым бывает. Станет казаться, что весь мир устроен неправильно. И ноги начнут останавливаться сами собой...
Я поднял голову и уставился на гигантскую тень за его спиной.
- А другого способа нет, - продолжал Человек-Овца. - Обязательно нужно танцевать. Мало того: танцевать очень здорово и никак иначе. Так, чтобы все на тебя смотри. И только тогда нам, возможно, удастся тебе помочь. Так что - танцуй. Пока и играет музыка - танцуй.

(с) Харуки Мураками "Dance Dance Dance"


@темы: book box

20:22

верхом на ките
верхом на ките
звезды в окнах и рождественская почта )





показывают снег, оленей и булочки

@темы: christmas tiger blues, camera point

19:07

верхом на ките
анкета от ocean child


отвечаю подробно


@темы: ask me, 365

17:30

верхом на ките
Перманентная перегруженность сферы сознания интенсивным ментально-эмоциональным "белым шумом" является наиболее характерным состоянием для подавляющего большинства среднестатистических представителей вида Homo sapiens. Существующий в уме каждого человеческого существа непрекращающийся спонтанный "внутренний диалог" с самим собой, вернее, со множеством разных "самих себя" в разнообразных переменчивых эмоциональных состояниях, не поддается никакому осознанному контролю. Он не управляется нашим намерением, но при этом очень успешно "заслоняет" собою в нашем восприятии объективную картину мира, подменяя ее некоторой условной иллюзорной видимостью. Мы воспринимаем вещи и явления не такими, каковыми они в действительности являются, а такими, какими они нам кажутся при взгляде сквозь призму нашего желания видеть их так, как нам удобно. А то, каково наше желание, в свою очередь, определяется некоторым множеством вполне конкретных достаточно жестко обусловленных факторов, в основе действия которых - специфика нашего социального воспитания как принципиальной основы построения алгоритмов обработки информации нашим умом и особенности нашей индивидуальной генетической предрасположенности как определяющего аспекта физиологической реализации этих алгоритмов.

Вряд ли особым откровением может стать заявление, что все процессы пластического и энергетического обмена в системе человеческого организма в конечном итоге имеют своей целью оптимальное обеспечение энергией и пластическим материалом мозга - центрального биопроцессора. Фактически, во мгновенном временном срезе бытия мы живем, чтобы осознавать, то есть воспринимать, обрабатывать и в той или иной форме "усваивать" информацию. Все наши действия "по жизни" являются проявлением и выражением этого процесса. Наличие интенсивного "белого шума" как доминирующего процесса в сознании приводит к тому, что львиная доля вырабатываемой в организме энергии расходуется впустую. Кроме того, для того, чтобы иметь возможность произвести хоть какую-то более-менее контролируемую операцию по обработке информации, мозгу приходится "искусственно" расширять динамический диапазон, усиливая "полезный" сигнал, чтобы выделить его на фоне "внутренне-диалоговой" помехи. В итоге так называемый "умственный труд" оказывается крайне изнурительным и при этом - не менее крайне - малоэффективным. Некий условный коэффициент полезного действия всей системы человеческого организма, приведенный к эффективности процесса обработки мозгом информации, оказывается ничтожно малым. Фактически, он стремится к нулю. По сути, в основной своей массе мы, почему-то почитающие себя разумными, просто вяло и тупо "белошумим" и действуем автоматически - этакие биороботы, управляемые примитивными встроенными программами, которые запускаются в действие тремя основополагающими первичными инстинктами - инстинктом самосохранения, инстинктом продолжения рода и инстинктом сохранения вида. "Внутренний диалог" и существующие на его фоне отчаянные спорадические попытки хоть как-то что-то изредка творчески измыслить настолько истощают наши энергетические ресурсы, что львиная часть потенциальных возможностей мозга никогда не задействуется в процессе мышления. У нас просто не хватает на это сил. Мы как бы спим по жизни и, если и просыпаемся на миг, то лишь в критической ситуации, когда инстинкты говорят нам, что, мол, "совсем тебе труба, друг". В большинстве подобных случаев мы успеваем только понять, что жизнь прошла, и смерть берет свое.

(с) Андрей Сидерский "Гимнастика йогов"


@темы: book box

17:16 

Доступ к записи ограничен

верхом на ките
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

10:42

верхом на ките
интересно, почему мое утро в будние дни начинается с чашки кофе и пары страниц харуки мураками или журнала esquire,
а утро в субботу начинается с экселя и не самой простой ипотечной формулы?

@темы: herceg-novi, itselle

15:41 

Доступ к записи ограничен

верхом на ките
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

22:32

верхом на ките
1. Во сколько просыпаешься по утрам?
5:30 - 6:00

и еще 48 вопросов


@темы: ask me

17:28

верхом на ките
- ну и погодка, - говорит мой сосед в самолете
в хельсинки плюс десять, идет дождь, я мечтаю встретиться со своей курткой, которая прилетела в багаже. в два часа дня мы уже успели с трудом въехать в хорватию, прокатиться на лихом такси мимо виноградников, выпить кофе в аэропорту вены (и столик с сахаром, корицей и ванилью назывался coffee tuning station), сесть не на тот автобус и в итоге ехать до хельсинки на электричке от станции тиккурила (водитель автобуса индус, водитель другого автобуса араб, маршрут начинает работу в 4:15). японские туристы в дождевиках около suomalainen kirjakauppa. желтые безумные дни в стокманн, зеленые трамваи, бегущий без зонта мужчина в пальто. я понимаю много на улицах, но спрашиваю дорогу на английском.

над рыночной площадью запах моря, шоколада, сырой рыбы, жареной рыбы, дождя, пока горит красный, изо всех сил вдыхаю; чуть поодаль над рынком и катерами виден огромный бело-синий паром silja line - нам туда. забавно, как складывается мое время в хельсинки. в двенадцать лет я смотрю на город со второго этажа экскурсионного автобуса, я первый раз одна за границей, на каждой улице есть по крайней мере один дом и одно окно, где я хотела бы жить. и да, их было еще три по дороге от торфяновки: они стояли справа от дороги, один на краю поля, два других - среди деревьев и тракторов, все были красного цвета. потом к нам на второй этаж поднялся гид и научил нас кое-чему по-фински. спасибо, добрый день, добрый вечер. ольга федоровна пообещала моей маме, что вернет меня домой, даже если мне захочется остаться в хельсинки, но я все равно все хорошенько запомнила. у них своя линия, у меня своя.
и пока мы едем (мы едем к кафедральной площади), я выбираю окна, за которыми может разворачиваться моя жизнь (я никогда не смогу смириться с тем, что жизнь только одна и моя именно та, где я сижу в автобусе, набитом школьниками; я всегда хочу быть сразу по обе стороны стекла) мне хватает времени представить эту иную жизнь до самых мелких деталей (запах геля для душа утром, имена друзей, которые ждут к себе вечером, цвет конверта, который я достаю из почтового ящика, имя собаки, стоптанные ботинки, вид из окна: улица с трамвайными путями и двухэтажный экскурсионный автобус, который проезжает каждую неделю в четверг около трех). иная жизнь всегда удается мне с блеском, мгновенно и навсегда; я никогда не забываю, где, кем и когда я уже успела побывать; мы минуем светофор, сворачиваем, а во мне уже остались отпечатки этих других женщин, которые смотрят из других окон, и которыми я уже успела стать, хотя времени, в общем, было пока автобус ждал зеленого.
теперь я ищу эти отпечатки, стоя на kauppatori под дождем; и они по-прежнему где-то там, они навсегда остануться там, у меня своя карта хельсинки, города, где мне ничего на самом деле не принадлежит, кроме воспоминаний о людях, возможность стать которыми однажды пришла мне в голову. и я больше не вижу смысла в одиноких путешествиях, я больше не выбираю города, где хотела бы жить, руководствуясь видом из окна; все города мира стали окей не то, чтобы совсем равны, но похожи
твоим отсутствием в каждом из них
хотя в одних по-прежнему приятней, а другие я никогда не смогу полюбить и мне нравится, что они остаются чужими, остаются за спиной, остаются на
карте и всегда будут там. выстраивая схему привязанностей, отказываясь даже думать о каких-то местах, я ну все равно что расставляю на карте мира маяки, каждый из которых в один момент является огнем, в другой просто темнотой, но тем не менее ты можешь ориентироваться.

мы обедаем жареной селедкой в одном из рыночных кафе, я спрашиваю названия других рыб (mitä se on suomeksi?), но помню их недолго, потому что названия рыб нужны мне только сейчас, под дождем, когда продавцы греют руки в перчатках, а потом появится что-то другое. на пароме пусто, но в моей каюте уже две женщины, мы немного обсуждаем то, что мы под водой.

на следующий день в стокгольме ветер сносит со стола хрустящие хлебцы knäckebröd, я могу без конца наблюдать за девочками в стеклодувной мастерской в скансене, которые повторяют одну и ту же последовательность операций; мы смотрим на оленей, саамские избушки как из сказок, на мехового моржа, на тюленей, которые здороваются за руку с парнем, который кормит их сырой рыбой; и в конце концов, под деревом, около вольера, где неподвижно сидит сова, встречаем, наконец, того старика, который знает все посвисты птиц, он в шляпе и пальто, кормит белок с ладони. днем солнечный ветер, в пять уже начинает темнеть, вместе с дашей  леттипяя [J][/J] и юханом мы отмечаем день булочки с корицей, съедая на четверых самую большую и невообразимо вкусную булочку с корицей, купленную в кафе saturnus, и, в ожидании кино, заглядываем в окна посольствам и домам района Östermalm. за эту возможность разделить вечер и светящиеся картины в окнах с ними я готова отдать любую из несостоявшихся жизней; города, где ты испытываешь это, города, которые ты делишь хотя бы на один день, всегда светятся ярче, чем другие; все-таки возвращаться домой всегда круче, чем думать о возвращении домой; я понимаю, что никогда раньше я не была такой счастливой, как сейчас иногда бываю; в действительности все и всегда оказывается сильнее, красивее и интереснее, чем ты когда-нибудь мог себе представить, - это правило, не знающее исключений; это правило, которому невозможно ничего противопоставить; я знаю - я всегда это знаю, - что будет еще лучше.

на следующий день в шесть утра пробежка, я бегу 6.2 км по стокгольму: начинаю в темноте и заканчиваю на рассвете. от хостела на острове skeppsholmen до djurgården, вдоль канала, через тропу со знаком "осторожно, всадники!", мимо ворот луна-парка; я бегу чуть дольше, чем на самом деле могу, и моя спина этого не выдерживает, и то, что в двенадцать заживает за один день, как на кошке, уже не проходит так легко. поэтому теперь я думаю про полярный марафон с некоторой грустью; как, интересно, бежать, если не можешь как следует выстроить тренировки и только загоняешь себя; ведь для этого не нужно быть специалистом, нужно только немножечко думать вперед. закутавшись в плед в кафе на площади старого города, я пью горячий шоколад, и несколько идеальных минут чувствую только усталость, боль в спине, свет на площади, нежный вкус сливок, звук старой мостовой. мы делим на двоих пирог с лососем и шпинатом, в то время, как уже уборщики уже заходят на причаливший паром silja line: у них совсем немного времени и каждая горничная должна привести в порядок около тридцати кают; фотографы занимают свое место напротив арки у входа; струнный квартет надевает вечерние платья, берет инструменты и рассаживается на сцене на седьмой палубе; а те пассажиры, что пришли раньше, сидят в барах с бокалом вина, белого или красного. это чувство - что все самое интересное еще даже не начиналось, стирает печаль без остатка; ничто уже не вернется превращается в ничто никогда не исчезнет; оказавшись в этом потоке, я просто не могу ему сопротивляться.
фотографы просят нас остановится в арке для снимка; на следующее утро после завтрака, за полчаса до хельсинки, я рассматриваю наши фотографии.
в этот раз не будет вообще никаких фотографий: canon отказывает и просто лежит в рюкзаке, вместе с книжкой про свет в шведской архитектуре; и это делает нас еще более легкими, чем обычно. не нужно никаких доказательств. все равно это - останется.

@темы: christmas tiger blues, círculo polar, 365

15:29 

Доступ к записи ограничен

верхом на ките
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра