автобиография мирчи элиаде
румынского мальчика, подростка в очках
вот он читает у себя в мансарде
глаза слезятся
чередует лампочки: то синюю, то белую
умывается, две минуты лежит на кровати, стараясь ни о чем не думать
потом поднимается и опять.
каждую ночь отнимает у себя минуту сна.
каждую ночь, с пятого класса лицея.
времени отчаянно не хватает.
просто ничего не дается.
волосы у него рыжеватые, той девочке в деревне понравился его брат
хотя у него - черные, как вороново крыло
(можно даже посочувствовать)
но это не отравило ему лета.
он собирает насекомых, часами разглядывает их мерное, угрюмое шевеление в ящике
описывает растения
пишет рассказ о том, как нашел философский камень
на чердаке сооружает себе лабораторию
и проводит там классические опыты
горение фосфора, таинственные превращения серы
"и все такое прочее"
его ноги уже обморожены:
однажды весь день провел катаясь с горы
вернулся, умирая с голоду, с зудом в ступнях.
носки снимали вместе с кожей
тетушки держали его за руки, потому что очень чесалось
каждое утро растирали снегом
и кто-то все время был рядом с ним, чтобы он не ринулся к печке.
отец прочит ему будущее пианиста и белыми нитками сшивает тетрадки
разноцветные обложки, веселее школьных.
они хранятся в сундуке кофейного цвета: энтомология
морфология и физиология растений
физика
химия
востоковедение
оккультные теории
"и все такое прочее"
(со временем их все больше и больше)
(ну правда же, это книжка была просто необходима, не смотря на то, что она стоила чудовищных денег
но больше нет никого, чтобы запретить или разрешить
покупать книги.
больше никто не говорит: чтоб в девять дома!
никто не зовет с балкона, потому что обед, а на обед суп, а суп это борщ и он остывает
дворницкие лопаты скребли весь день
снег кончился, асфальт черный
еще видны следы голубой краски
у подъезда: my dear wife и дальше совсем безграмотно
снился сон: некто
видимо, женщина
держит меня под локоть.
мы сидим в трамвае с правой стороны, я - у окошка.
номер двадцать шесть, под дождем
или в полуденных сумерках
едем мимо знакомых зданий: горсовет, цирк, юношеская библиотека
каждое со своей стороны, но зато выстроены все - или просто обшиты - серыми досками, как строят на севере
и от дождя древесина темнеет
и между досками - бледно-зеленый - мох
поворачиваем у цирка, налево
и выезжаем на ту улицу, которой никогда не было - цыганская
тут прямо от угла - площадь
площадь впадает в море
высокий парапет, ионические колонны из упоительного мрачного камня
с продольными жилками, я имею ввиду - каннелюры
дует ветер, и вода совсем бирюзовая, кто-то плещется, ныряет до самого дна
дно - квадратами, шахматной доской, вместе с тем видны водоросли и камни
он очень быстрый, в черном комбинезоне
площадь окружена колоннами только с трех сторон; повернув, трамвай гремит под сводами аркады
становясь увертливей и меньше, но лбом
все равно задевает висячие лампы
следующая остановка будет - улица караванная
но мы сошли; облокотившись о парапет, смотрим на воду
она держит меня под руку и робко интересуется,
не против ли я провести с ней еще несколько дней
на что я говорю, что собиралась
еще раз проехать по тому же маршруту; в одиночестве
и она, извиняясь, говорит
что будет меня сопровождать
в голосе - что-то армянское, твердость гласных, как будто все прислонились спиной к стене
одета - в платье; так одеваются в ветер
небо тоже совсем синее, сумерки остались за поворотом)