про кофе:
всей индонезийской арабике присущи земляные нотки
на аттестации готовили: большой капуччино в красной чашке, мокко, классический кортадо и ристретто
apple pie приходил в полосатой рубашке, рассказывал про то, как родченко снимал бегущего человека в сумерках и что будет, если взять крышку от консервной банки, проделать в ней восемь отверстий (произвольно) и снимать через нее
- в нашем мире, - сказали мы, - не существует крышек от консервных банок, равно как и самих консервных банок. мы просто не представляем, откуда их берут. вот вам яблочный коблер, а крышку - принесите завтра, а?
еще час, а я стою на трамвайной остановке; аттестация кончена, ты очень своеобразна, подруга. пойдешь рассказывать про бразильский кофе в книжный "москва". уже час, тебе сходить у покровских ворот.
про намерение:
лена говорит - так можно, можно не сбиваться с шага и вести внутреннюю работу с предметом, с помыслом, с намерением, с человеком. можно не сбиваться, можно не сбиваться на вопрос - зачем им все это.
так происходит
что планы на день
истекают к вечеру, становятся тенью: аттестация, суп, история кофейных машин, сорта арабики, тургенев, табукки.
мне не очень хочется в следующий день. сын рыбака станет отцом рыбака, а мы полетим на самолетах
все это здорово смахивает на какой-то сценарий, подруга
про дворцы:
осенью в италии. все южнее и южнее, вниз по карте, избегая столиц и мест, о которых уже наслышаны. из одного города в другой, а если trenitalia устроит себе забастовку, то можно двинуть и так, не глядя. мы будем налегке.
снимать воды и пространство во времени суток, искать старые кофейни, где стоят ручные кофемашины и в каждой спрашивать у пожилого человека за стойкой, с которым теперь делишь профессию, эспрессо и что он думает о тех временах, когда фабрика "pavoni" была еще скромной мастерской.
можно еще завернуть в торино
там живет илария
однажды в итальянской библиотеке я искала книжку per gli insegnanti, но вместо этого нашла ошибочную книжку джанни родари, который подарил мне один из самых глубоких страхов
(страх орфографической ошибки)
а потом на лестнице мы с иларией пожали друг другу руки и познакомились
она из торино
"не знаю, почему никто не приезжает смотреть торино" - говорит она, отдавая мне два диска с фильмами - "i palazzi neoclassici, рейв-вечеринки в лесах"
про море:
вместо росписи hazelnut рисует три паруса и три очерка лодок под ними на белой салфетке
я подписываю снизу там, где подпись кассира: "cimbali" и, сложив салфетку, кладу в кассовую коробку
закрываясь, она слабо звякает
там внизу