дорогой дневник!
у меня сегодня был гастрономический шок - домашняя паста из черных маслин и запеченные каштаны; острое и черное, белое и сладкое; и еще я обожгла пальцы, пока чистила каштаны, и я делала это в первый раз. думаю, теперь они навсегда свяжутся: прозрачный февральский свет южной зимы (облачно, плюс десять), мимоза в цвету (это огромные деревья, а никакие не кусты), пустоватое море (на мелководье нет рыб, все ушли) и сухие скорлупки каштанов (два евро за килограмм).
у котов тоже был гастрономический шок, потому что мы купили им специальной кошкиной еды (храна за мачке). мне нравятся наши отношения, потому что коты живут своей жизнью: мы понятия не имеем, где они спят и где охотятся, они появляются пару раз в день, утром и вечером, и просят еды (обязательно первое, второе и компот), точат когти о коврик, немножко бесятся и исчезают. иногда спят на нашей скамейке, если мы оставляем на ночь плед, а в остальном - мы ничего о них не знаем и не даем им имен. иногда коты просто хотят внимания. в дождливые дни часто лежат на коврике около двери. они стали в два раза больше, чем были, когда мы уехали, но сохраняют доверие и оптимизм. и, конечно, душу готовы отдать за рыбу.
мимоза зацветает на побережье в феврале, огромные незаметные прежде деревья взрываются желтым, на каждом столике в кафе стоит стакан с парой веток, на доске объявлений - программа праздничного фестиваля, который длится почти месяц.
утром мы встаем в шесть, чтобы ехать в bijela. в. снимает выступления мажореток и дочку мирьяны, которая танцует
народные танцы; во время танца у девочек расплетаются узлы волос на
затылке, они теряют платки и начинают смеяться, вместо дежурных улыбок, и
из-за музыки их пения совсем не слышно. стоя в толпе, я вспоминаю все
эти местечковые праздники дома - день учителя, день военного, день медсестры и день города, и везде надо выступить, всем нужна самодеятельность: дети в дешевых ярких костюмах, веселая музыка, строгие руководительницы с важным видом, переполненные раздевалки, шпильки и румяна. пока не услышишь музыку, волнуешься, а очередной худрук говорит своим не смотреть в зал, не смотреть вниз, смотреть - выше. и когда я так делала во время
выступлений, то видела впереди, над головами зрителей, - проспект
октября, и по нему едут машины, или - памятник ленину, или - стену
актового зала с растянутым плакатом "мы любим наш колледж!", или - угол балкона в полумраке и
закрепленные там юпитеры. (а потом еще было весело побегать прямо в костюмах по очередному незнакомому дк, навернуться с лестницы, найти маленькую теплицу, съесть глазурованный коржик в буфете, увидеть себя в зеркале в накрашенной и восьмилетней. так вот). эти девочки, которые танцуют шумадинский танец
и подпевают себе, над головами зрителей видят - огромные портовые краны
доков и - море. это придает маленькому празднику мимозы очень большой
смысл. это так просто и так здорово, и до сих пор не совсем укладывается у меня в голове. мы стоим на одном из лодочных причалов под пиниями, когда оркестр
начинает барабанить и вся процессия трогается: мажоретки в белых
сапогах вскидывают вверх руки с цветными помпонами, йована и ее команда танцоров идут парами, девочки с гимнастическими обручами то и дело подкидывают их вверх и не успевают поймать; по обочинам стоят мальчишки, которым уже по тринадцать, с усмешками; музыка и все другие звуки отражаются от воды, а в паузах, когда все стихает, становится слышно, как что-то гудит в доках, как скрипят портовые краны, как огромный невидимый молот ударяется о металл и как кричат надо всем этим чайки.
все кафе в герцег-нови делятся на три группы: те, где ты работаешь и встречаешься ("градска кафана", "фирма", "компас" - все на ул. негошева), где ты просто приходишь сам по себе, никому ничего не должен и занимаешься своими делами ("додо" на набережной, "кафе-кафе", "локанда" и бар "шкурибанда" в центре) и для туристов (зимой вообще закрываются). субботним вечером мы перебираемся из одного бара (вторая группа) в другой, в одном планируем следующую неделю, а в другом я узнаю, как спросить по-шведски "что ты делаешь?" и "ты идешь сегодня на лыжах в лес?" и в первый раз замечаю, что без усилий понимаю все, что говорят по-сербски рядом. поскольку они говорят о миллионах вложений, о пустых зданиях без хозяина, о покупке и продаже - (тут все озабочены недвижимостью) - то вслушиваться не очень интересно. упражнения заканчиваются и я придумываю свои предложения по-шведски:
"эта кошка старая?"
"сколько людей идут сегодня на лыжах в лес?"
"почему эти птицы некрасивые?"
"сколько велосипедов у этой женщины?"
"ты ездишь в школу на лодке?"
и, не смотря на то, что это всего лишь упражнения, было бы здорово получить ответ.